Дружбан снимает топливные баки с танка (они могут пустые либо нет).
Если пустые – вяжет их веревкой, на которой развешена сушенная рыбка, садит на бочки Гену (оставлять одного нельзя – совсем плох парень), дает ему в руки калаш (или рыбку). Гена плох, и попасть ни в кого больными руками не может - но отпугивать карасей в состоянии. Либо раскидывает по сторонам рыбку, что бы караси отвлеклись на нее, пока кореш в поте лица гребет лопатой вместо весла до Юльки.
Если полные – выливают бочки на две трети в воду, что бы плавучесть была выше, а остатки расплескивает Гена черпаком по дороге – что бы тоже карасей отпугивать – эх, нет на них экологов, нет(

Жратву с собой, естественно, не брали – полевую кухню с собой не утянешь, а места на паре бочек и так практически нет. Потому выгружаем на острове Гену, вкалываем ему ударную дозу витаминок и замазывает по шею зеленкой – и грузим Юлю на бочки. Девица она резвая, но слабая от голода, потому грести опять корешу, а у Юли сил только отстреливаться хватит (ну или прочие выше перечисленные способы отпугивания карасей).

Оставлять же Юлю с Геной нельзя – девушка сильно ослабла, только что в голодный обморок не падает. А Гена после ударной дозы допинга и зеленки приосанился, во всех членах шевеление ощутил да желание время неплохо в женской компании провести. Затрахает же Юлю до смерти, прости Господи. Да и не факт, что сможет кореш сам и грести и карасей отстреливать.

В общем, возвращаются на остров Гены, устраивают совместный банкет из макарон по флотски с парочкой контрофактных колес Виагры от благодарной Юли. Бедный Гена аж покраснел от возмещения, слушая этот праздник жизни – и со злости начал таскать ящики из палатки, что бы свой плот собрать. Да инструмент-то весь у него на острове остался(

В общем, загрузили Юля с корешем бочки инструментом, сами сверху – и обратно к Гене. Патронов, правда решили пожалеть, потому лопатой гребла уже Юля, а дружбан киркой особо настырных карасей гонял.

На острове их встретил здорово разобиженный Гена – он хоть и крокодил, но Юля барышня хоть куда, и вообще, куда симпатичнее Чебурашки. Надрав с островка цветов в куцый букетик, попытался наверстать упущенное , да не учел одного: устала Юля лопатой по дороге грести. И на букет не глядя отмахнулась от Геннадия: « Уйди, зеленый, я устала» - и завалилась спать в палатке.

Да еще кореш добавил: «Обиженных воду возят – вот тебе топор, ломай пару ящиков на доски, вытаскивай гвозди, и сколачивай оставшиеся ящики вокруг наших бочек в один плот. А я тоже устал, пойду Юле колыбельную спою».

В общем, бедный Гена, как строптивый герой Челентано, за пару часов сколотил плот, и радостно влетел в палатку: «Рота подъем! Полундра! Свистать всех наверх! Отдать швартовые!» - в общем, все, что про в голову пришло, то и орал. Друзья его подскочили, кореш так и вовсе его чуть с акваморфом не перепутал и скалаша не порешил – да вовремя остановился.

Оглядели плот – хорош вышел, всех троих выдержит, да с запасом хорошим. Молодец, говорят, Геннадий, вот что с крокодилами не разделенная любовь делает.

«Юля, - потупил Гена взор, - я вот тоже того, устал немного. Можно тебя в палатку пригласить…»
«Что, зеленый, устал? На вот тебе лопату, грести будешь. Смена рода деятельности – тоже отдых» - подошел к ним дружбан.
«А палатку мы сейчас на плот переставим, вместо каюты будет... На двоих» - добавила Юля.

В общем, погрузились они на плот, заплыли на остров к Гене – провизией загрузиться, да на жестянку костерчик перенести (спички, понимаешь, вымокли все, а ушицы из карасей по дороге наварить тоже не лишнее, дорога дальняя, не все макаронами давиться).

И двинули на Комары…