Честно говоря, разводить хедкрабов я вовсе и не собирался. Но если после текилы пить коньяк, а потом еще и зубровку для твердости духа – то можно даже вступить в стилы, что уж тут говорить о крабах.
А началось же все с того, что цыгана Яшка убил староста Михаила. Новость эта дня три будоражила маленькое население Комаров, где обычно все тихо и спокойно, и где только Люся вызывала сплетни и домыслы – потому как ходили разные к ней.
Ну а староста всем казался уж символом стабильности – вот он сидит у трактора, рядом бодрой дугой летит воробей – а Михаилу все нипочем – мешает себе порошки и браинол, и развлекает сам себя. Безобидный, в сущности, человек.
Безобидный то безобидный, но была в нем, как уж потом выяснилась, одна страсть. Уж больно любил Михаил лопат. Они его и сгубили, в итоге то. Вышло же как – постоянно крутясь вокруг этого сельхоз изделия, стал замечать Михаил в себе странные желание, а именно: стала манить его сучка Клепа, что жила у Яшки. Уж куда, казалось, страшней не придумать сучки, да вдобавок еще и собака – но нет, тянуло Михаила к ней. Он уж и к Зине ходил по старой памяти, и даже разок с лопатами пошел в город, к банкиру Рудольфу, где впервые примерил презерватив от Бриони, но вот одна беда – на этих вечеринках женщин не было, а бомжей, хоть и защищенным Бриони, Михаил не то чтобы брезговал, но не желал.
То ли дело Клепа. Конечно, Михаил понимал, что коитус с Клеопй – ну это как то не по человечески, что ли. Но страсть была сильней. И он решился.
Готовился долго – менял носки, подбирая похожие, брил грудь и подмышки, всячески себя опрыскивал. И дошел.
Зрелище, увиденное Михаилом, заставило заново вырасти только что сбритые им волосы. Клепа, его Клепа, радостно подмахивала хвостом, в то время как хедкраб нагло и уверенно входил в нее. А Яшка снимал все это на видеокамеру. Она то – эта камера – больше всего и завела Михаила – он немножко потрогал рукой что то затвердевшее через карман штанов и быстрым шагом вошел внутрь.
- Пошел нахер – сказал ему Яшка, играя на гармошке в такт коитусу песню «Подмосковные вечера».
Это и сломило Михаила. Все его несбыточные мечты, все эротические желания и даже позы – все порушил Яшка этим свои непотребством. Яшка не успел даже допеть «не слышны в саду даже шорохи», как «песня не слышится» стала для Яшки последним аккордом.
Михаил решил допеть шлягер, и, обращаясь к Клепе, гнусавым голосом прошелестел «чтож ты милая смотришь искоса, низко голову наклоня?»
Клепа, как и любая не очень образованная сучка, лишь завиляла хвостом, отдавая данное вокальным данным старосты. А вот хэдкраб неплохим баритом стал исполнять вдруг песню Май вэй Фрэнка Синатры, и, развязно подмигнув Михаилу, сказал: Уступить? Хотя не рекомендую. Хвостом машет невпопад. Давай лучше по маленькой».
-- Ты – говорил хэдкраб Михаилу – я слышал – спец по лопатам. Мне эта Клепа надоела. Приведи мне лопат на эротические вечера. Будем шалить, шампанское и жаркие слова. А?
- Лопат то много – медленно сказал он – А ты один.
- Говно вопрос – обрадовался хэдкраб – мы легко размножаемся. Нам надо лишь помочь – с каждой лопаты по итогу вылупляется два хэдкраба. Надо лишь лопат приводить.
Я был знаком с Михаилом. И знал несколько лопат, которых зазвал на прогулку в Комары.
Так я и начал разводить хэдкрабов.

для Mark Darley: просто у меня длиннее

для Асталависта:
Одно из мои любимых...правда.
Только там не правильно написано..На самом деле это песня Joe Hisaishi – Пылью на твоих руках
Музыка в мультиках Хаяо Миадзаке его рук дело.

А это музыка из "Ходячий Замок"

для Асталависта:
ыыы нашелся мне тут русофоб ты сначала спроси что означает ник потом уж говори что то

типа АП!

для Mark Darley: типо а зачем?